«Не скажу!»: трогательный рассказ о новогодних чудесах
Павлику было всего 25, а забот хватило бы на кризис среднего возраста. В жизненном реестре помимо зачем-то двух высших образований среднего качества значились работа менеджером, младшая сестра, висящая на его весьма хлипкой шее, жена, контролирующая и шею, и голову, и, наконец, шестилетняя дочка Варя.
С Варей приходилось особенно тяжело. Павлику казалось, что она сомневается в целесообразности его существования. Точнее, не так: Павлик ощущал себя необходимым, как мобильное приложение, но интереса к своей душе со стороны ребенка не замечал. От дочери ему хотелось тепла, а получал он только послушание и снисхождение: «Мама, давай купим папе три шапки? Он все равно две потеряет в первый день зимы», «Мама, а сегодня в саду папе опять сказали, что он мой старший брат», «Папа, а почему бабушка не любит слово "менеждер" и говорит, чтобы я им не стала, и добавляет: "Не дай бог"?» Настроение у Павлика от этого, естественно, не улучшалось.
И тут очередной Новый год. 29 декабря. Вечер. Хороший семейный вечер, то есть еда и четыре слова за два часа: «Убери посуду!» – «Хорошо, уберу». Вдруг Маша, посмотрев на мужа взглядом инквизитора, поинтересовалась: «А где Варино письмо Деду Морозу? Она сказала, что отдала тебе утром по дороге в сад. Надо ей подарок купить».
Павлик, которого в школе звали Рыбой, потому что он никогда ничего не помнил, напрягся. Но быстро просветлел: «В пальто у меня, во внутреннем кармане». Вставать с дивана Павлику, который забетонировал себя подносом с едой, было решительно лень.
Жена ушла в прихожую. Ее голос, больше похожий на сирену, неожиданно вызвал мужа на допрос: «Так, ну-ка иди сюда! Ты должен мне кое-что объяснить».
Поднос сам взлетел и притащил Павлика в прихожую.
Маша стояла с пальто в одной руке и милой подарочной коробочкой в другой. «У меня только один вопрос, и он не про твою любовницу Ирочку. Я хочу знать, откуда у тебя деньги. Их у тебя быть не может, значит, ты совершил какое-то преступление. Какое? И где все-таки Варино письмо?!»
Паша не понял ничего. То есть совсем. Он не знал, кто такая Ирочка, что это за коробка, где Варино письмо и что отвечать жене. Не найдя ничего лучше, чем правда, он так и сказал: «Не знаю».
– Ты меня за дуру держишь?! У тебя в пальто украшения с запиской «Ирочке в Новый год». Ты ее украл? Где письмо? Или ты его поменял на эту коробку?
Паша, как любой растяпа, иногда мог выдать фантастически быстрый и правильный ответ:
– Точно! Я поменял!
– Я тебя сейчас убью.
Маша явно была не в настроении шутить. А Паша с рвением осужденного на казнь, но нашедшего путь к спасению, торопливо излагал суть дела:
– Да не его я поменял, а пальто! Дай! Вот видишь, это же Canali, стоит как машина. Оно просто на мое похоже! Я был сегодня на выставке одной, там гардероб с самообслуживанием, ну и прихватил, наверное, по ошибке. Письма поэтому нет, а коробка есть. Черт, как же теперь вернуть? Вещь-то дорогая, человек, наверное, волнуется.
Маша как будто разочаровалась. Уже случившийся в ее голове скандал не прошел питчинг и был отменен. Она понимала, что Павлик прав. Утром Canali на нем не было. Она внимательно изучила пальто и поняла, что даже цвет немного другой. Ревность и правда отключает практически все функции мозга, в том числе наблюдательность.
– Какой же ты невнимательный... И как же теперь Варино письмо? И что еще в пальто было?
– Ничего. Хотя нет, паспорт... Вот черт!
Из комнаты вышла Варя:
– А о чем вы тут кричите?
– Ни о чем, просто папа у нас растеряша.
– И что он опять потерял?
– Он у нас потерял голову.
– А я думала, мое письмо.
– Нет, ну что ты! Письмо уже у Деда Мороза, да, Павлик?
Маша буквально просверлила взглядом мужу лоб.
– Да, Варюш, конечно. Я сразу отправил его специальной почтой.
Варя с унаследованным подозрением посмотрела на отца:
– Ты его не открывал?
– Нет, что ты! Ты же заклеила.
– Ну хорошо. Мама, нам в садике задали нарисовать дом Деда Мороза. Помоги мне, пожалуйста.
– Конечно, лапушка! А с тобой потом поговорим, – кинула жена в Пашу гранатой и пошла разбираться с домом. Но не только с ним:
– Варюш, а мне так интересно, что ты у Дедушки Мороза попросила?
– Не скажу!
Варя иногда была вся в маму.
– Почему?
– Потому что нельзя. В детской передаче сказали, что если кто-то узнает, что ты хочешь в подарок, то Дед Мороз его не принесет.
– Ну маме-то сказать можно!
Маша понимала, что крепость, скорее всего, не падет, но по инерции продолжала говорить нежным голосом. Варя посмотрела маме в глаза и сквозь частично выпавшие зубы прошипела: «Мама, я не скажу. Никому».
И Варя не сказала. Ни маме, ни папе, ни бабушке. Ни вызванной тете Лиде, ни воспитательнице, ни консьержке, ни водителю такси. Маша подошла к проблеме системно, но план «Капкан» результатов не дал. Звонок на выставку не помог. Пальто объявили пропавшим без вести.
Положение было отчаянным. Что дарить Варе, не знал никто, а привлеченное внимание к ненавистному уже письму только усугубляло проблему. Виновным во всех бедах, разумеется, признали Павлика. Родители жены припомнили ему провалы последних лет, а Маше – ее единственную ошибку, а именно — брак с Павликом.
Ситуацию решили спасать через Колю, сына друзей. Он был старше Вари на три года и очень ей нравился. Коле сказали, что письмо утеряно и нужно написать новое: «Нельзя же расстраивать ребенка!» Возведение Коли в ранг взрослых сделало свое дело. Он вступил в сговор.
Маша объяснила:
– Пойдете играть в комнату, и ты скажешь, что если поделиться желанием с самым близким другом, то друг тоже может написать Дедушке, и все точно исполнится.
– А это правда?
Маша почти разозлилась, но вовремя вспомнила о возрасте соучастника.
– Да, конечно, правда!
Через час Коля вышел из Вариной комнаты с информацией - девочки всегда остаются девочками.
— Это щенок!
Он был настолько окрылен успехом, что для полноты образа Бонда, Джеймса Бонда, ему не хватало только сигареты в зубах. Маша упала на диван.
– Щенок?! О господи... Не сказала, какой породы?
– Нет, теть Маш!
– Ну хоть не крокодильчика. Павлик, ты понимаешь, что у нас из-за тебя – повторяю: из-за тебя! – теперь будет собака? И ты знаешь, кто с ней станет гулять?!
Павлик промычал:
– Почему из-за меня?
– А из-за кого?!
Спорить он не стал... Срочно был найден Дед Мороз, куплена маломерная собака. Втайне родители надеялись, что Варя в письме не указала породу. В случае чего решили сослаться на слепоту Дедушки и плохой Варин почерк.
31 декабря в дверь позвонили. Варя выбежала из комнаты. Глаза ее горели. В дверях стоял синий костюмом и красный лицом Максим, друг Павлика. Замаскировали его достойно. Дед Максим нараспев начал:
– А где тут девочка Варя?
Счастливая Варя пролепетала:
– Это я!
– Ну что ж, Варенька, прочел я твое письмо. Очень оно мне понравилось, и решил подарить я тебе на Новый год нового друга.
Максим вытащил из-за пазухи живой комочек. Варя моментально разрыдалась и, не глядя на собаку, крикнула:
– Вы все обманщики! Я просила совсем другое!
В слезах она убежала в детскую. Тишина не нарушалась даже мощным дыханием Максима. Маша взяла себя в руки:
– Нас что, Коля обманул, что ли?
Она пошла к Варе и вернулась минут через пять.
– Все плохо. Совсем. Коля нас не обманул, это она обманула его. Попросила собаку, а не то, что хочет на самом деле, потому что решила проверить, существует ли Дед Мороз. Говорит, что теперь узнала всю правду, а мы ее обманывали.
Павлику стало больно. Его охватило какое-то бесконечное отчаяние, появилась уверенность в собственной бессмысленности. Маша отмахнулась:
– Паш, я всегда говорила, что твое разгильдяйство когда-нибудь плохо кончится. Теперь как хочешь, так и разруливай. Я сдаюсь.
В дверь опять позвонили. На пороге стоял Дед Мороз, еще один.
Павлик посмотрел на Максима, жующего колбасу на кухне, перевел взгляд на нового артиста и грустно сказал:
– Вы ошиблись адресом.
– Вы же Павел Мышкин?
– Да, но мы не заказывали Деда Мороза.
– Вы нет, Варя – да. Она дома?
– Вы не поняли, тут, наверное, какая-то ошибка.
– Ну почему же. Письмо ее вроде, да и пальто, наверное, ваше.
Дед Мороз достал Варино письмо и кивнул на пакет в руке.
Паша начал осознавать:
– Вы мое пальто нашли?!
– Надеюсь, вы мое тоже. Вещь дорогая. Но давайте сначала Варю поздравим.
Паша влетел в детскую комнату:
– Варя, там пришел настоящий Дед Мороз! Тот был... тот... в общем, другой Дед Мороз.
Варя вышла в прихожую. Новый Дедушка завел старую песню:
– Варя, я внимательно прочитал твое письмо. Это самое лучшее письмо из всех, что я получал, а получал я много, и решил сам к тебе приехать.
Дедушка вернулся на лестничную клетку и принес футляр.
– Вот, как ты и просила, скрипка для твоего папы. Пусть играет!
Взрослые заиндевели. Глаза Вари стали размером с Деда Мороза.
Он продолжил:
– Знаете, что написала мне Варя? Что однажды она слышала, как папа играет на скрипке. Он очень несчастный, потому что дома скрипки нет. Скрипка, оказывается, всем мешает. А Варя хочет, чтобы папа был счастлив.
Дед Мороз внимательно посмотрел на Машу, которая впервые за долгие годы потеряла дар язвительной речи.
– Теперь, Павел, играй сколько хочешь. Я тебе разрешаю. С Новым годом всех!
Варя кинулась Деду Морозу на шею:
– Дедушка, спасибо! Я знала, что ты все-таки есть! Папа, сыграй, как тогда в переходе! И играй мне теперь каждый день. Я так тебя люблю!
Павлик проглотил комок в горле. Однажды они с Варей возвращались из кружка через подземный переход и увидели девочку-скрипачку. Выпускник музыкальной школы, он взял в руки инструмент и сыграл... Он не делал этого давно. Деньги так не заработаешь, а дома звук скрипки считали вредоносным. В общем, свою ему пришлось кому-то подарить. Паша так все Варе и объяснил. Он не думал, что дети как взрослые, только добрые.
Через час пьяные Деды Морозы и родители Вари, в деталях разобрав произошедшую историю и изумившись продуманности божественного промысла, обменялись вещами и распрощались. Помимо пальто Павлику был возвращен паспорт. Дед Мороз № 2 не сразу понял, что тот тоже утрачен. Паспорт выпал из кармана павликовского пальто и все это время валялся в машине.
Дед Мороз взял Canali, коробочку и поехал поздравлять Ирочку. Она оказалась его сестрой. Одинок был Дедушка, но этим вечером твердо решил подумать о своих, пока еще не родившихся, но, наверное, не менее заботливых, чем Варя, детях.
Ночью Павлик взял в руки скрипку, а Маша мысленно обратилась к Деду Морозу: «Дедушка, скажи, что я в жизни сделала не так, что сегодня получаю от дочки рисунок, от мужа – шапку, а от тебя – ежедневные теперь собаку и скрипку?!»
Ее Новый год не задался.