Конкурс страшных рассказов: «За гранью сна», Дарьяна Сова

Все началось с письма от моей бабушки, полученного утренней почтой, строки которого были пропитаны тревогой и страхом. Я не понял ничего из того письма, фразы плясали на листе измятой бумаги с неровным краем, буквы складывались в слова, но смысл их ускользал. Лишь понял, что она просила о помощи, молила приехать меня, как только я получу и прочитаю это письмо, и надеялась, что не будет слишком поздно.

Простившись с Анной долгим поцелуем, оставшимся на моих губах вкусом вишневого джема, который она любила добавлять в вафли на завтрак, я закинул несколько вещей в сумку, сел за руль и отправился в путь.

Долгая дорога томила ожиданием, каждый километр я молился, чтобы хоть кто-нибудь взял трубку, но, ни на один телефон мне никто не ответил. Ни бабуля, ни младшая сестра, живущая с ней, ни соседи. Словно в городке, где проживали мои родные, обрубили телефонные линии, снесли вышки сотовой связи, оставили жителей без всякой надежды хоть как-то связаться с внешним миром.

Проехав табличку с надписью «Добро пожаловать в Роттенгроув», радио зашипело. Попытки найти работающую волну были безуспешными, и я выключил его. До этого времени голос ведущих и легкая музыка отвлекали меня от тревожных мыслей, теперь же они прокрадывались в мою голову, словно выползающие из земли на поверхность черви.

За окном стеной лил дождь, дворники скрипели по поверхности стекла, но даже так дорогу было не разглядеть, приходилось ехать медленно. Каждый раз, думая о бабушкином письме, я неосознанно нажимал на педаль газа, пока меня не начинало заносить на поворотах.

Наконец, за пеленой дождя я смог рассмотреть появившиеся дома, серые, с гнилыми заборами, темными окнами, здесь, сколько я себя помню, всегда была атмосфера умирающего городка, тусклого, грязного. Никто не высаживал цветы перед домом, не красил двери и забор в яркие цвета, не выставлял фигурки гномов на участке. Дети не катались на велосипедах, не бегали с мячом по улицам, лишь худые и облезлые собаки бродили по улицам в поисках куска хлеба.

Единственный, кого я встретил по пути, был старый дед в черном дождевике. Он, не отрывая взгляда, смотрел на мою машину, казалось, даже не моргая, отчего у меня по спине пробежали мурашки. Я ловил его застывшую фигуру в окно заднего вида, а затем свернул на соседнюю улицу, разорвав странный контакт с ним. Никак не мог сообразить, кто же это был. Я знал всех стариков здесь, однако, списал это на то, что плохо рассмотрел его лицо из-за дождя.

Бабушкин дом возвышался на холме, немного в стороне, старый, двухэтажный дом, знакомый мне с малых лет, как старый друг, приветливо встречал меня теплым светом на первом этаже. Я даже немного выдохнул, свет этот дал мне небольшую надежду, что все хорошо.

Припарковавшись на подъездной дорожке, я накинул капюшон своей куртки на голову и вышел под дождь. Несколько метров до крыльца я промчался вихрем, стремительно взлетев по ступеням, толкнул входную дверь. И тут же попал в родные объятия.

– Я видела, как ты подъехал. – Сестра, нисколько не переживая о том, что я весь промок, крепко обняла меня. – Как же я скучала.

– Клэр, малышка. – Я погладил ее по волосам. – Сколько мы не виделись? два года?

– Почти три. – Она отстранилась, смахнула своими теплыми пальцами капли дождя с моей щеки. – То одно, то другое. Родители были бы в шоке, будь они живы, что их дети так отдалились друг от друга.

– Да уж.

– Ну, проходи скорее. Чаю? Я как раз испекла булочки с изюмом по бабушкиному рецепту. – Клэр направилась на кухню.

Мой мозг стрелой пронзило, за всей этой суматохой, встречей с дорогим человеком, я абсолютно забыл о цели своего визита.

– Кстати, а где бабушка?

Сестра замерла в дверях, казалось, спина ее окаменела. Как статуя, она не двигалась, даже не дышала.

– Клэр?

– Ее нет. – Не поворачиваясь, произнесла она. – Проходи.

Находясь в полном смятении и ничего не понимая, я повесил куртку на крючок и проследовал на кухню. Наблюдая, как сестра ставит чайник, я присел на стул, покрутил в пальцах стеклянную солонку, не нарушая тишины, погруженный в ожидание ответа.

– Бабушка пропала неделю назад. – Наконец, тихо произнесла Клэр.

– Что? Как? И ты молчала? Почему не позвонила?

– Я не могла. – Наконец, она повернулась ко мне, села напротив, сцепив пальцы рук. – В ту ночь была сильная гроза, даже буря. Молнии сверкали одна за другой, выбило все системы связи, телевышку, свет. До сих пор ничего не восстановили, всем пришлось доставать генераторы, но на улице фонари не горят, ночью хоть глаз выколи, ничего не видно. Телефоны просто не работают. Я отправила письмо в надежде, что оно дойдет до тебя, и ты приедешь. Видимо, дошло.

– Да, но не твое. – Клэр подняла на меня взгляд, в котором читались вопросы. – Бабушкино.

Я достал из кармана смятый лист и положил его на стол перед сестрой. Она аккуратно развернула его, пробежалась глазами по строчкам, лицо ее все больше темнело и становилось хмурым.

– Ничего не понимаю. – Произнесла она. – Бред какой-то. «Словно старые дети»? «Они придут за мной»? «Музыка сна»? Что это?

– Именно это я и хотел узнать, но...

– Она пропала в ночь грозы. Исчезла, словно растворилась в темноте. – Перебила меня сестра. – Я проснулась от сильного грохота, не сразу поняла, что это такое, среди раскатов грома я услышала, как входная дверь стучит от сильного ветра. Я обошла дом вокруг, но так ее и не нашла. Наутро рассказала все шерифу. Мы несколько дней ее искали, но не нашли. – Клэр закрыла руками лицо, ее плечи вздрогнули, сквозь ладони раздался тихий всхлип.

– Эй, эй. – Я обошел разделяющий нас стол, положил свои ладони на ее плечи. – Я тут, мы найдем ее. Все будет хорошо. Я во всем разберусь.

– Спасибо. – Она полуобернулась ко мне, тень улыбки коснулась ее губ. – Мне с тобой всегда спокойно, ведь я точно знаю, что ты решишь любую проблему. Ты всегда был таким, опорой для нас всех, защитой. Прости, что так редко звонила тебе.

– Малышка. И ты прости, я тоже не звонил, тоже виноват. – Я постарался придать своей улыбке капельку беззаботности. – Аромат от булочек просто потрясающий. Ты напоишь, наконец, брата чаем?

Клэр немного расслабилась и принялась искать заварку. Мне показалось это странным, учитывая, что здесь она жила ни один год. Но сестра рассказала, что бабушка в последнее время вела себя очень странно, перекладывала вещи, бормотала себе что-то под нос, часами просиживала в гостиной за книгами, что-то писала.

Действительно, вскоре я нашел все ее записи. Странные названия, рисунки непонятных символов, ее размышления и пересказы событий, несколько последних ночей она описывала вообще нечто невероятное. Не хотелось верить, что бабушка сходила с ума, но я допускал такую мысль. Мало ли безумцев томиться в плену своих фантазий за стенами психиатрических больниц?

Последняя запись была очень пугающей, она писала, что существа хотят Роро, что-то про тайну и путь в тумане. Я не сразу понял, про кого она писала, лишь какое-то время спустя я вспомнил, что так бабушка называла в детстве мою младшую сестру – маленькая Роро.

За окном шумел ветер, по стеклу ручьями стекали капли дождя, он не прекращался с того времени, как я приехал, и неизвестно еще сколько он шел до этого. Я засиделся за записями до поздней ночи, меня отвлек мигающий свет торшера. Оторвавшись от исписанных листов бумаги, я обвел взглядом гостиную, потер пальцами переносицу, зажмурил и расслабил уставшие глаза. В доме стояла тишина, только дождь нарушал тишину, отбивая по крыше тоскливую мелодию.

Лампа замигала снова, я списал это на давно работающий генератор. Поднявшись с дивана, я решил спуститься в подвал, чтобы выключить его и спокойно уйти спать, отложив изучение странных символов на утро. Клэр, видимо, уже давно спала, оставив меня в тишине.

Странно, но мне показалось... Даже не понял, как это произошло.

Я уснул. На диване, на вязаной подушке под стареньким клетчатым пледом. Сквозь сон мне почудилось, что с кухни доносится какой-то звук, я слышал, как Клэр спустилась по скрипучей лестнице, как она взяла стакан, шум воды из-под крана, и тихие слова сестры. Подумал сначала, что мне показалось, но нет, секунду спустя она снова начала говорить. Но, в доме мы были одни. Первая мысль, что бабушка нашлась, вернулась, сидит на кухне вместе с Клэр. Я попытался встать, но мое тело словно одеревенело.

Я лежал спиной к двери, слышал все вокруг, видел коричневую спинку дивана, но не мог пошевелиться. Руки и ноги не двигались, будто приросли к дивану, язык не ворочался, я не мог произнести ни слова. В попытке успокоиться, я стал дышать медленнее, делал глубокий вдох и медленный выдох.

За спиной раздался шорох, похожий на топот маленьких ножек. Я замер, прислушиваясь. Звук повторился, невидимое нечто переместилось от угла к креслу, стоявшему напротив дивана, затем оттуда ближе. Лампочка в торшере мигнула пару раз, за окном дождь стучал, отбивая ритм, по тонкому стеклу. Шорох раздался снова.

Словно кто-то маленький карабкался на диван, громко сопя. Невидимый моему взору некто пробирался от ног ближе к голове, опираясь на меня руками. Я изо всех сил пытался повернуть хотя бы голову, чтобы разглядеть незваного гостя, но не мог. Мое тело отказывалось меня слушать, сердце пустилось вскачь. Навалившись на мое плечо, кто-то нагнулся к моему лицу близко, так близко, что, скосив глаза, я смог рассмотреть его. По телу пробежали мурашки, ладони вспотели.

Маленькая голова, сморщенное лицо, словно древнего старика, маленькие ручки. Существо протянуло ладонь к моей щеке и коснулось маленькими пальцами, холодными, как лед, моей кожи. Его глаза, полностью черные, странно моргали. Веки двигались вертикально, ресниц и бровей не было совсем. Широкий нос нависал над тонкими губами, которые, приоткрывшись, показали маленькие острые зубы.

Я попытался закричать, но изо рта моего вырвался лишь отчаянный стон. Неимоверных усилий мне стоило пошевелить хотя бы пальцем. Попытавшись раскачаться из стороны в сторону, я стонал в надежде, что меня услышат. С каждой секундой понимал, что мое тело поддается моим требованиям все охотнее, но существо, резко повернув голову в сторону двери, соскочило неуклюже с дивана и, быстро перебирая ногами, скрылось.

Мое тело качнулось, от неожиданной легкости я развернулся так быстро, что просто упал с дивана на пол, прямо на груду исписанных листов, ударившись локтем.

Пространство закрутилось, перед глазами замелькали белые искры. Я зажмурился, пытаясь справиться с накатившей тошнотой. Медленно открыв один глаз, затем другой, окинул взглядом гостиную, но она была пуста. Поднявшись на ноги, поднял плед с пола, кинул его на диван, и тут снова услышал голос сестры со стороны кухни. Нет, очевидно, это не было сном.

Я медленно двинулся по скрипучему полу к выходу, пересек коридор и зашел на кухню. Свет не горел, но тусклого серого света из окна хватило, чтобы рассмотреть силуэт сестры, стоявшей возле плиты. Тьму резко рассеял маленький огонек конфорки. При теплом его свете лицо сестры, против всякой логики, казалось серым, почти синим.

– Клэр?

Она даже не двинулась, никак не обратила на меня внимания, но тихо начала говорить, глядя в темноту.

– Хорошо, я сделаю это. Ты точно уверен? Мне будет больно, но я сделаю это. Да, я понимаю.

Ее тихий голос вызвал во мне волну мурашек, прокатившихся по моему телу ледяной волной. Она подняла руку над огнем и застыла, держа ладонь так близко, что избежать ожога было невозможно.

В ту же секунду я бросился к ней, оттолкнул от плиты. Она ударилась поясницей об раковину и вскинула на меня взгляд. О, этот взгляд. Полный ненависти, чернеющий в ночи, лишь желтые точки огонька отражались в глубине бездны. Сестра схватила нож и с диким ревом набросилась на меня, размахивая острой сталью. Отшатнувшись, я запнулся, упал на спину, глядя, как она приближается, стремительно нависая надо мной. А затем, я даже не понял, но она подняла голову, отрывая от меня свой взгляд, словно глядя на кого-то, недоступному мне. Ее лицо разгладилось, она перешагнула через меня и скрылась в дверях.

Я вскочил на ноги, побежал за ней. Ее силуэт мелькнул на лестнице, ведущей на второй этаж.

– Клэр?

Я стоял у первой ступеньки, глядя вверх, молясь всем богам, чтобы это был просто сон, пустой кошмар, выданный моим подсознанием. Старые ступени скрипели под моими ногами, я медленно, шаг за шагом поднимался наверх, гадая, что меня там ждет.

Поднявшись, я оглянулся. Сверкнувшие в окнах молнии освещали узкий коридор, отражаясь на стенах зловещими тенями. Каждый шаг давался мне с трудом, я боялся, но еще больше я боялся за сестру.

Дверь в ее спальню медленно, со скрипом открылась, ничего больше не происходило. Темнота клубилась вокруг меня, кутая в свои сети, лишь на миг растворяясь, на секунду, разгоняемая молниями.

Цепляясь за свой страх, подгоняемый меня, я вошел в комнату. То, что я там увидел, повергло меня в пучину шока, казалось, что проваливаюсь в бесконечную темную яму.

На кровати лежала бабушка, ее бледная кожа, закрытые глаза, распущенные седые волосы, а над ней нависала Клэр с ножом в руках. Ее лицо было каменным, застывшим.

– Клэр! Нет!

Но она, словно не слышала меня. В миг, и бедро мое пронзила дикая боль. Вцепившись мелкими зубами в кожу, на ноге висело маленькое существо с черными глазами. Еще одно выбиралось из-под кровати, я заметил третье, прятавшееся в темноте. Они что-то говорили на непонятном языке, Клэр кивала им, словно понимала каждое слово. Я отбросил существо, но те двое набросились на меня, скаля свои мелкие, треугольные зубы.

Они оттесняли меня, преследовали, я даже не понял, как мы оказались у лестницы, и один неверный шаг стал для меня шагом в бездну. Я помню лишь короткий полет и темноту.

Не представляю, сколько я пролежал внизу лестницы без сознания, прошел год, два, час, секунда. Не мог сказать. Открыв глаза, попытался встать. Но снова неведомая сила сковала мое тело, не давало пошевелиться. Топот маленьких ножек раздался за спиной, затем еще, и еще. Ступени заскрипели, медленно приближаясь одна за другой. В поле моего зрения появились босые ноги сестры, возле которых из темноты, мигая своими черными глазами, медленно вылезали существа. Сестра присела надо мной, откинула мокрую от пота прядь волос с моего лба.

– Ты приехал слишком рано. – Прошептала она.

Я не мог ей ответить, не мог пошевелить ни единой частью тела, я старался, как тогда, застонать или раскачаться, чтобы снять это наваждение, но ничего не мог сделать.

– Тшш. Ты не понимаешь. Никогда не поймешь. Они не злые, не жестокие. Они живут на границах твоих снов, наших снов. Все называют это сонный паралич, но это не так. Я знаю их секрет, оставь это.

Глядя на Клэр, как она медленно поднимается и уходит, окруженная этими существами, мое сердце разрывалось, я не понимал, что происходит. Мне хотелось защитить своих родных, но я не мог. И не мог поверить, что все это было на самом деле. Лишь когда хлопнула входная дверь, закрывшись за Клэр, я смог стряхнуть с себя это неведомую силу. Сразу же заныл бок, видимо, я ударился ребрами.

Поднявшись на ноги, выбежал на улицу, под дождь, я звал ее, кричал, но там никого не было. Ни следа ее не было видно. Вспомнив, что на втором этаже лежит бабушка, я вернулся в дом.

Пока поднимался по лестнице, позвонил в полицию. Они приехали, когда я, добравшись до бабушки, пытался привести ее в чувства. К счастью, она была жива. Я так и не понял, почему Клэр стояла над ней с ножом, но ничего не сделала.

Потом был долгий допрос, скорая увезла бабушку в местную больницу, поисковый отряд долго искал Клэр, но их усилия были безрезультатными.

Я хотел было узнать у бабушки о ее записях, но, по возвращению в ее дом, не обнаружил ни одной тетради, ни одного блокнота. Словно ничего и не было. Бабушка же делала вид, что ни о чем не знает, не понимает, о чем я говорю. И я бы сошел с ума, думая о том, что это все сон, что все эти монстры, эти мелкие твари лишь сон, но шрам на ноге от одного из них напоминает мне, что это была реальность. До сих пор, даже два года спустя, я вспоминаю это все со страхом, с надеждой, что ничего этого не повторится.

Я думал, что все осталось позади, жизнь текла своим чередом. За два года я стал папой, мы перевезли бабушку в соседнюю квартиру, поближе к нам. Я надеялся, что все позади, пока однажды ночью я не услышал топот маленьких ножек под своей кроватью, а распахнув глаза не увидел, как надо мной стояла бабушка, наклоняясь все ближе.

– Не просыпайся. Я знаю, как вернуть Клэр. Слушай музыку сна.

В руке она держала кухонные нож, а на кровать, цепляясь за простыни маленькими ручками, забралось то самое существо с черными глазами и острыми зубами.