Отряд позвоночных

Перед глазами сплошь исписанная школьная доска, поделенная пополам – «первый вариант», «второй вариант"... Я сижу за партой в обычном классе на уроке математики (или это, не дай бог, физика?). С ужасом понимаю, что сейчас итоговая-преитоговая контрольная, а я не помню самых элементарных формул, да что там – даже тетрадки у меня с собой нет. Тут я лихорадочно начинаю соображать, каким образом я, человек с высшим филологическим образованием, здесь очутилась... Раньше это был просто кошмар номер один в топ-листе нехороших снов Светы Гуляевой. Раньше я имела полное право проснуться... Теперь это все происходит наяву.

Школьные годы, может, и чудесные, только вот вернуться в эту «страну чудес» мне как-то не очень хотелось. Но пришлось, не по собственному желанию, а по работе, ставить над собой VOICE-эксперимент. И пошла я учиться туда, где меня по идее помнят и любят, где мне всегда рады, где поймут и примут... Короче, в свою родную школу номер 164, которую я окончила... сколько лет назад? Ну в общем, окончила.

Директор Юлия Семеновна Миронова оказалась прогрессивной и с чувством юмора. Она от души посмеялась над нашей затеей и тут же составила мое расписание на завтра: три урока, все в десятых классах. Наутро я встретила фотографа Лену у метро. И даже купила настоящую школьную тетрадку с надписью «За базар отвечаю!». Меня знобило – сначала казалось, что от прохладного утра. И вот мы на месте. Юлия Семеновна привела нас к кабинету математики, и я пошла. Позориться.

У меня почти все в семье математики. Поэтому я, конечно, выросла стопроцентным гуманитарием. Например, слово «неравенство» всегда вызывало у меня только возмущенно-социальные ассоциации.

«Только это не очень сильный класс, — предупредила нас с фотографом учитель Елена Валентиновна. — Вы уж не подумайте, что у нас все такие». Темой урока был «разбор полетов» – а точнее, свеженаписанной контрольной работы. «Сегодня будем решать аналогичный вариант», — сообщила Елена Валентиновна и выдала всем по листочку с отксеренными примерами.

Я посмотрела на ксерокопию, и мне стало нехорошо. Тут же вспомнила, как редактор Женя радостно вещала: «Только тебя обязательно должны к доске вызывать, а еще лучше – если на контрольную попадешь». Я не понимала ни одного задания. Вообще.

Из ступора меня вывел голос учительницы: «А теперь мы попросим Свету Гуляеву решить это уравнение». Натужно улыбаясь, Света Гуляева, ваша покорная слуга, проковыляла к доске, отыскала мел и шепотом спросила Елену Валентиновну: «А что мне делать-то?» Надо сказать, что к моему выходу основательно подготовились: один из учеников практически решил уравнение, сведя его до так называемого линейного. Тем не менее пришлось взять «помощь зала». Кое-как расправившись с одним заданием, я тут же получила следующее. Единственное, что при этом почему-то крутилось в голове, – это правило «на ноль делить нельзя». Слава богу, хоть это я помню... Синусы, косинусы... Елене Валентиновне пришлось перелистать перед моим удивленным взором почти весь учебник, то и дело сочувственно «подбадривая» меня: «Ну это же формула седьмого класса... А это – шестого...» Мало-помалу я начала догадываться, что от меня требуется, и последний пример решила почти самостоятельно – на радость всему классу, который уже искренне начал за меня болеть. Ответ, правда, записала задом наперед – зато под одобрительные возгласы школьников. Многие из которых, между прочим, получили четверки и даже пятерки за эту контрольную...

«Физику надо было учить!» — каждый раз кричит мне мама, когда я в очередной раз получаю по лбу какой-нибудь конструкцией в ходе своих хозяйственных экспериментов. Если в математике я хоть и плохо, но как-то ориентировалась, то физику никогда не понимала – просто потому, что не любила. О чем сразу и предупредила учителя Аллу Григорьевну.

Тема урока – потенциал, работа электрического поля, напряженность. Раздел – электростатика и электродинамика. Я одолжила задачник у впереди сидящих юных физиков и углубилась в чтение условий задачи. Этот процесс мне смутно напомнил начало изучения иностранного языка – вроде все буквы знакомые, но ни слова не понимаешь. Алла Григорьевна отнеслась с уважением к моей непроходимой серости и вызывала меня к доске только тогда, когда решение задачи дошло до более-менее понятных уравнений. Тут я (спасибо Елене Валентиновне!) уже так лихо сокращала, выносила за скобки, умножала числители и знаменатели, что вызывала бурные аплодисменты публики. «Ну вот видите, математика у вас неплохая», — похвалила меня Алла Григорьевна. Видела бы она меня на предыдущем уроке...

Дальнейшее приглашение «поискать потенциалы» меня не вдохновило, и я задумалась: а не пропустила ли я вместе со школьным курсом физики что-то действительно интересное? Так ли уж не нужна мне эта наука? Читая условия задач, например, по оптике, я уже жалела о том, что не могу внятно объяснить своему ребенку, почему бриллиант сверкает больше, чем его подделка из стекла. А разве не интересно, через какое цветное стекло нельзя различить надпись зеленого цвета? И уж точно журналисту, тесно связанному с рекламным бизнесом, необходимо знать, почему красные буквы на рекламной вывеске кажутся больше, чем соседние зеленые и синие...

Мы с фотографом вышли из кабинета физики, самое страшное было позади. Лена, которую к доске никто не вызывал, уже давно искренне наслаждалась забытой атмосферой школы – запахами мела от доски и борща из школьной столовой, беготней и визгами пятиклашек, серьезными лицами старшеклассников, как ни странно, листающих пособия по подготовке к ЕГЭ. А я только сейчас ощутила, как это здорово: если закроешь глаза, то окажешься опять там, в детстве. И пожалела, что так долго не приходила сюда. Ну все, это уже лирика.

«Ну на литературе-то уж я оторвусь», — думала я, надеясь хоть как-то реабилитироваться после позорного поражения в точных науках. Еще бы – интеллигенция в рассказах Чехова: любимый писатель, любимая тема. Я отличусь! И я отличилась...

Первый же вопрос учителя литературы Александры Гавриловны поставил меня в тупик: как-то не смогла вспомнить, почему знаменитый рассказ называется именно «Ионыч"... А ведь текст я помнила чуть не наизусть, и потом мы его сколько раз разбирали – и в школе, и в университете. В голове тут же зазвучал ироничный голос универского преподавателя психологии: "Вы же, дети мои, все знания-то сда-е-те... Вам их весь год дают, дают, а вы приходите на экзамен и сдаете – на манер макулатуры". Обидно, но факт, что и говорить...

А школьников между тем, к моему удивлению, всерьез заняла проблема интеллигенции. Волнуясь, они по очереди высказывали мнения о том, зачем сопротивляться влиянию среды, что такое благородные цели и может ли интеллигентный человек жить только для себя.

Процесс настолько меня вдохновил, что, когда учитель вызвала прокомментировать один из моих любимейших рассказов – «Даму с собачкой» – у доски, я произнесла целую лекцию, вспомнив студенческую практику в школе по литературе. Самое удивительное, что класс слушал, буквально открыв рты и не обращая внимания на прозвеневший звонок, а по завершении моей пламенной речи наградил меня овацией. Это был настоящий триумф.

Ну и какой же школьный день без визита в настоящую школьную столовку? Мы с фотографом решили, что славно потрудились, и задумали гульнуть. Не ограничиваясь салатиками, а полноценно – первое, второе, третье... Мой обычный обед в офисе стоит раз в пять-шесть дороже. Это была самая обыкновенная школьная еда, но я не предполагала, что пюре, котлеты и компот могут быть такими вкусными.

Самое смешное, что школьники, как и мы когда-то, вряд ли понимают свое счастье. Я даже не котлеты имею в виду. Они мечтают поскорее вырасти, поступить в институт, изучать те науки, которые им нравятся, и навсегда избавиться от ненавистных предметов... Они даже не подозревают, что знаний в их головах иногда больше, чем у некоторых выпускников институтов.

А ту задачку, которую мы решали на физике, я потом показала знакомому, который окончил университет по естественным наукам. Тот пыхтел, пучил глаза и сопел минут пятнадцать, после чего заявил, что ему не хватает каких-то данных и вообще условие задачи неполное. Поэтому решить он ее не может.

Благодарим педагогический коллектив школы №164 (Санкт-Петербург) и лично ее директора Юлию Семеновну Миронову за помощь в подготовке материала.